Лави|Канда. "Мы так похожи на Акума. Они тоже когда-то были людьми".
воскресенье, 07 февраля 2010
Комментарии
-
-
24.06.2010 в 12:49174 слова.
- Юу...
- Не называй меня по имени!
- Да ладно тебе, я серьёзно...
- Ну и?
- Как ты думаешь, мы всё ещё люди?
- Есть сомнения?
- Есть. Ради этой войны мы отказались от чувств, от воли, от всего, что делало нас людьми. Мы больше не люди.
- А кто же мы, по-твоему?
- Знаешь, я тут подумал... Мы стали так похожи на акума... Мы тоже стали машинами для убийства и так же убиваем по приказу. Так, чем мы от них отличаемся? Они ведь тоже когда-то были людьми...
- Кретин. Они живут, чтобы убивать, а мы убиваем, чтобы жили люди. Чем тебе не отличие?
- И всё же...
- Точно, кретин. Тебе, видно, не только рёбра проломило сегодня, но башку. Какого, ты всё время под пули лез?
- Вас защищал...
- Защитничек, блин, выискался, нечего сказать. Защитил?
- Ну... по крайней мере, я старался...
- А акума своих защищать стараются?
- Не замечал... нет, наверное.
- Мы - люди, пока мы защищаем своих. И если ради этого приходится отказаться от всего остального, что делает нас людьми, прими это и двигайся дальше.
- Спасибо, Юу...
- Заткнись и спи... И не называй меня по имени!
-
-
15.10.2010 в 22:32- Мы с тобой вечны! - Лави смеется, Лави кружится по комнате, раскинув руки, пытаясь обнять весь мир и его, Юу. Лави немного пьян, точнее даже не немного, а чертовски пьян. Лави, конечно же, падает, запутавшись в ногах, забывая, куда какую ставить, а куда какой наступать. Падает в руки, бережные руки, что привыкли к мечу, но, оказывается, могут так осторожно поддерживать.
- Мы с тобой вечны, Юу! - историк заливается хохотом, изгибается, и не понятно, счастлив он, или ему тошно. - Вечны!
Лави жмурится и отчаянно мотает головой, кусая губы, рыжие пряди, лезущие в рот, сжимая пальцы на тонких запястьях. Держит, сжимает до синяков, словно боясь отпустить, боясь не удержать свое надменное счастье с невозможным характером.
Канда лишь качает головой и покорно не вырывается. Смотрит со смесью тоски и надежды. Ему хочется сказать, что, наверное, он не совсем вечен, точнее совсем не вечен, а проект по производству идеального воина дал трещины, которые грозят накинуть душное покрывало небытия на "объект Юу". Но экзорцист лишь смотрит на пьяные слезы, судорожно сжатые пальцы и понимает - нельзя, надо молчать, ему ведь и так тошно, раз это выплеснулось в такой неприглядный, нетрезвый вид.
"Прости, дурень, - Канда рассматривает историка, а где-то в груди почему-то теплеет, хотя не положено это по уставу, чтобы теплело сердце у машины. - Прости, дурень, боюсь, я сдохну первым. Я ж ни черта не вечен, а вот ты..."
- Мы так похожи на Акума. Они тоже когда-то были людьми, - Лави уже успокоился и лишь трется мокрой щекой о грубую ткань форменных брюк, думает о чем-то своем. - Хочу быть человеком, Юу. Хочу, чтобы никакая чертова война мне не мешала. Ни первая, ни вторая, ни сорок девятая! Хочу сдохнуть в кровати, обнимая тебя за плечи, задержавшись в этом мире всего на каких-то минут пять дольше тебя! - Лави бьет кулаком о кровать, сдавленно шипит, а Канда лишь качает головой, бурчит что-то неодобрительное и тянет историка за нос. Ему тоже хотелось быть человеком, хоть и смерть в постели его не привлекала.
Когда Лави оборачивается, на его губах удивленная, виноватая улыбка. Экзорцисту кажется, что он успевает сказать что-то вроде: "Прости, не очень я вечен оказался". Сказал, ласково посмотрел и рассыпался прахом. А Канда, Канда возненавидел вечность. Вечность, которую нельзя разделить на двоих.
-
-
15.10.2010 в 22:47Необычно получилось, но как-то очень душещипательно Т.Т красиво.
Не заказчик
-
-
15.10.2010 в 22:53Спасибо за отзыв) Автор гнусно рад, что получилось душещипательно **
автор.