Теперь, когда все можно, он путешествует: он странник, что ходит по этому свету, заглядывая в маленькие городки. Теперь, когда все ушло, он приходит туда, где уже был, и чувствует себя по-новому, как будто все видит впервые. Теперь, когда все закончилось, и он почти человек можно, весело насвистывая легкий мотивчик, услышанный в последней деревушке, совершенно, почти ни о чем не заботится. Лишь по прибытию в новый городок узнать его название, заскочить в первую же лавку сапожника – слишком уж быстро стаптываются его ботинки, - а там, быть может, окажется добрая соседушка или хозяйка, что угостит домашним обедом. Угостит по доброте душевной, а взамен он расскажет ей истории – у него их столько накопилось. Можно рассказать про города, что посетил, про людей, что встретил, про их рассказы за такими же уютными домашними обедами. За всю свою долгую жизнь он накопил столько историй, вся его жизнь может стать историей. Но не для всех. Только особыми вечерами, когда луна кажется слишком большой, он сидит на очередной городской площади после маленького театрального представления, а его окружают дети – для них он волшебник в залатанном сюртуке и помятом старом цилиндре со смешным розовым зонтиком наперевес, он загадочный и таинственный рассказчик, что разыгрывает представления: - А теперь я расскажу вам сказку… У него одна сказка, но слушать можно бесконечно, хотя она никогда не меняется, а герои остаются прежними. Но детям она очень нравится, и они просят повторить ее вновь и вновь, хотя каждый раз, будто не знав, огорчаются открытому концу. Малыши аккуратно дергают его за рукава или полы сюртука и спрашивают про судьбу историка, не принявшего свой долг, мечника с лотосом и странного клоуна, что любил и людей, и демонов. Дети обижаются, что каждый раз история не заканчивается, что у сказки нет положенного ей счастливого конца. - А разве то, что все живы – уже не счастливый конец? – Удивляется каждый раз он. Его маленькие слушатели вновь дуются, но не спорят, а вновь и вновь просят пересказать полюбившиеся моменты. И он рассказывает и действительно чувствует себя волшебником, хотя он всего лишь простой странник, который просто знает множество историй и одну вечную сказку…
- Аллен, тебе лучше не подходить слишком близко к барьеру. – Окликает Ривер. - Спасибо. Оторвать взгляд от переливающейся всеми цветами радуги стены довольно трудно. - Новое изобретение? - Да, - Ривер составил свои коробки и подошел поближе, - считается совершенным барьером. Не сбежит. Теоретически. Аллен все также смотрит на барьер, точнее – за барьер, на человека, прикованного к кровати в центре. - Он все равно ничего не чувствует. Его сознание погружено в иллюзию. Аллен вздрагивает: да, это враг, но заслужил ли такого, если его не смогли убить. - И все это время он был в таком состоянии? Я ничего не помню о том дне. Хотя это лукавство, Аллен отчетливо помнит каждое мгновение, в котором исчезали Нои, становясь частью одной всеобщей силы, становясь частью могущества Памяти. Он отчетливо помнит ощущение своего бессилия, когда ничего не смог сделать, чтобы вытащить их, спасти от этого жертвоприношения. Все, что смог сделать, - это запечатать Память, усыпить ее, заплатив свою цену. Он хорошо это помнит, больше ничего и не было – ничего кроме боли. - Да. С того самого дня. – Ривер беззаботно пожимает плечами. – Но, кажется, ему снятся хорошие сны. Он часто улыбается или смеется. Не переживай. Его не мучают. - Знаю. Все только и решают, как окончательно усыпить Память, чтобы она больше никогда не приходила в этот мир. А пока ей подарили сказку… - Кстати, скоро ужин, пойдем. Аллен согласно кивает, но так же продолжает стоять и смотреть. Ничего нового. Он только зря беспокоится. Лави опять будет смеяться над ним и рассказывать что-то про спящую красавицу, за что тут же получит от Линали. Кажется, это не изменится. Экзорцист улыбнулся и замер. Граф смотрел на него. Его лицо по-прежнему светилось от счастья, но глаза были серьезными, в них не было веселья – взгляд спокойный, уверенный, не отпускающий, забирающий возможность дышать, запрещающий даже на мгновение отвернуться, опустить глаза. - А хочешь, я тебе расскажу сказку?
… Покидая очередной город, так приветливо встретивший его, Граф пообещал себе, что, возможно, однажды у его единственной сказки появится конец, счастливый конец – для него.
Ого... О_О Круто! Сильно! Завораживает...аж мурашки по коже... Перечитывать и перечитывать. Очень здорово вышло! счас...приду в себя, а то как-то бессознательный поток речи вышел)))
читатель, который жаждет узнать такого чудесного автора *_*
But wishing never helps, wishing never helps, wishing never solved a thing.
Зачем-зачем-зачем вы включили в исполнение эту вторую часть, сердце ж разорвалось >.< Но оно все такое прекрасное. Очень сильно, оставляет странные ощущения... Я в диссонансе. Понравилось просто безумно, но вот хочется ли такого конца.. Наверное нет. Заставило задуматься, пересмотреть взгляды. Что лишний раз подтверждает, что исполнение восхитительное. Спасибо. Раскройтесь мне? Заказчик
Tachibana., заявка понравилась сразу - спасибо вам за нее, - но, вспоминая Графа из 158 главы, с трудом мог представить его волшебником как человека. Разве что злого и со сказочками для своих будущих акум) А вот после 188 все стало на свои места) Конца и мне такого не хочется: на то и существуют АУ, чтобы поиграться с вариациями) Еще раз спасибо за заявку. Пошел писать в у-мыл.
-
-
03.11.2009 в 02:06669 слов
Теперь, когда все можно, он путешествует: он странник, что ходит по этому свету, заглядывая в маленькие городки. Теперь, когда все ушло, он приходит туда, где уже был, и чувствует себя по-новому, как будто все видит впервые. Теперь, когда все закончилось, и он почти человек можно, весело насвистывая легкий мотивчик, услышанный в последней деревушке, совершенно, почти ни о чем не заботится. Лишь по прибытию в новый городок узнать его название, заскочить в первую же лавку сапожника – слишком уж быстро стаптываются его ботинки, - а там, быть может, окажется добрая соседушка или хозяйка, что угостит домашним обедом. Угостит по доброте душевной, а взамен он расскажет ей истории – у него их столько накопилось. Можно рассказать про города, что посетил, про людей, что встретил, про их рассказы за такими же уютными домашними обедами. За всю свою долгую жизнь он накопил столько историй, вся его жизнь может стать историей. Но не для всех. Только особыми вечерами, когда луна кажется слишком большой, он сидит на очередной городской площади после маленького театрального представления, а его окружают дети – для них он волшебник в залатанном сюртуке и помятом старом цилиндре со смешным розовым зонтиком наперевес, он загадочный и таинственный рассказчик, что разыгрывает представления:
- А теперь я расскажу вам сказку…
У него одна сказка, но слушать можно бесконечно, хотя она никогда не меняется, а герои остаются прежними. Но детям она очень нравится, и они просят повторить ее вновь и вновь, хотя каждый раз, будто не знав, огорчаются открытому концу. Малыши аккуратно дергают его за рукава или полы сюртука и спрашивают про судьбу историка, не принявшего свой долг, мечника с лотосом и странного клоуна, что любил и людей, и демонов. Дети обижаются, что каждый раз история не заканчивается, что у сказки нет положенного ей счастливого конца.
- А разве то, что все живы – уже не счастливый конец? – Удивляется каждый раз он.
Его маленькие слушатели вновь дуются, но не спорят, а вновь и вновь просят пересказать полюбившиеся моменты. И он рассказывает и действительно чувствует себя волшебником, хотя он всего лишь простой странник, который просто знает множество историй и одну вечную сказку…
- Аллен, тебе лучше не подходить слишком близко к барьеру. – Окликает Ривер.
- Спасибо.
Оторвать взгляд от переливающейся всеми цветами радуги стены довольно трудно.
- Новое изобретение?
- Да, - Ривер составил свои коробки и подошел поближе, - считается совершенным барьером. Не сбежит. Теоретически.
Аллен все также смотрит на барьер, точнее – за барьер, на человека, прикованного к кровати в центре.
- Он все равно ничего не чувствует. Его сознание погружено в иллюзию.
Аллен вздрагивает: да, это враг, но заслужил ли такого, если его не смогли убить.
- И все это время он был в таком состоянии? Я ничего не помню о том дне.
Хотя это лукавство, Аллен отчетливо помнит каждое мгновение, в котором исчезали Нои, становясь частью одной всеобщей силы, становясь частью могущества Памяти. Он отчетливо помнит ощущение своего бессилия, когда ничего не смог сделать, чтобы вытащить их, спасти от этого жертвоприношения. Все, что смог сделать, - это запечатать Память, усыпить ее, заплатив свою цену. Он хорошо это помнит, больше ничего и не было – ничего кроме боли.
- Да. С того самого дня. – Ривер беззаботно пожимает плечами. – Но, кажется, ему снятся хорошие сны. Он часто улыбается или смеется. Не переживай. Его не мучают.
- Знаю. Все только и решают, как окончательно усыпить Память, чтобы она больше никогда не приходила в этот мир. А пока ей подарили сказку…
- Кстати, скоро ужин, пойдем.
Аллен согласно кивает, но так же продолжает стоять и смотреть. Ничего нового. Он только зря беспокоится. Лави опять будет смеяться над ним и рассказывать что-то про спящую красавицу, за что тут же получит от Линали. Кажется, это не изменится. Экзорцист улыбнулся и замер. Граф смотрел на него. Его лицо по-прежнему светилось от счастья, но глаза были серьезными, в них не было веселья – взгляд спокойный, уверенный, не отпускающий, забирающий возможность дышать, запрещающий даже на мгновение отвернуться, опустить глаза.
- А хочешь, я тебе расскажу сказку?
… Покидая очередной город, так приветливо встретивший его, Граф пообещал себе, что, возможно, однажды у его единственной сказки появится конец, счастливый конец – для него.
-
-
03.11.2009 в 02:20Очень здорово вышло!
счас...приду в себя, а то как-то бессознательный поток речи вышел)))
читатель, который жаждет узнать такого чудесного автора *_*
-
-
03.11.2009 в 02:25спасибо))))
-
-
03.11.2009 в 02:46и всех жаль, хех-
-
03.11.2009 в 11:40Заставило задуматься, пересмотреть взгляды. Что лишний раз подтверждает, что исполнение восхитительное.
Спасибо. Раскройтесь мне?
Заказчик
-
-
03.11.2009 в 12:10Tachibana., заявка понравилась сразу - спасибо вам за нее, - но, вспоминая Графа из 158 главы, с трудом мог представить его волшебником как человека. Разве что злого и со сказочками для своих будущих акум) А вот после 188 все стало на свои места)
Конца и мне такого не хочется: на то и существуют АУ, чтобы поиграться с вариациями)
Еще раз спасибо за заявку.
Пошел писать в у-мыл.