Стук в окно – призрачный, как и свет луны снаружи. На лунной дорожке стоит призрак. - Кто ты? Произнося, уже знает, кто. И призрак кивает, улыбается: верно угадал. - Читаешь мысли? Призрак склоняет голову набок. Нет, он не читает. Просто – ну кому еще тут быть? - Устраивайся поудобней. Зачем пришел? А вот этого спрашивать не следовало. Призрак садится, удобно укладывает ногу на ногу, смотрит молча. Бессмысленно задавать вопрос, ответа на который не знаешь. Но может быть, есть какие догадки у подсознания? Та часть разума, что сейчас спит, никогда не даст этой черной яме полной неясных образов выплыть наверх, но сейчас, на грани сна, быть может, что-то и вспомнится? Призрак глядит в окно. Лави не рассматривает его, знает, что бессмысленно. Это только тень того, что происходит днем, образ того Четырнадцатого, что живет в Аллене. Знать бы точно, что это, кто это. - Чего ты хочешь от Аллена? От нас, - тут же поправляется Лави, и призрак поворачивает к нему свою безглазую голову. Жаль, что не рассмотреть выражения лица. Хотя – какое выражение у мысли? В лучшем случае, отблеск чувства… Это такая техника, дать имя явлению, увидеть его во сне, задать вопросы, на которые не можешь или не хочешь наяву сформулировать ответ. Но на этот раз не работает: молчит явление, не дает никаких подсказок. Смотрит только и улыбается, улыбка белая на черном, так что даже мурашки по спине. Бояться во сне не надо, это же его сон… Лежащий на кровати в своей комнате Лави хмурится, сжимает кулаки. Но гость, не слушаясь, наклоняется, касается призрачной рукою рыжих волос. Лави вздрагивает и просыпается. И первое что видит перед собой – улыбку белую на черном, кривую улыбку, совсем нечеловеческую… Миг спустя понимает, что то полумесяц в проеме окна, лунный серп улыбается неспящим. Безумцам и мечтателям, и вот непутевым недоучившимся книжникам. Хмыкнув, Лави садится, прижимает рубашку к груди, морщится, слушая учащенные удары сердца. Качает головой. В голову ему неожиданно прилетает тапок, верхняя полка скрипит, и Лави, потирая лоб, закатывает глаза, чувствуя, что учитель сейчас будет ругаться. Бесполезно спрашивать его, как он всегда узнает, чем именно занят ученик. - Прости, старик, - бормочет он вполголоса, зная, что Панда все равно услышит, - больше не буду. Без тебя не буду, - обещает он, втягивая голову в плечи и ожидая второго тапка. На неправдивые обещания у Панды тоже нюх. Но на удивление больше ничего не происходит, Лави косится в сторону верхней полки, чешет затылок и пожимает плечами. Молчание это почти что одобрение. Во всяком случае, негласное разрешение. И Лави ложится и закрывает глаза, полный решимости попробовать снова. На самый худший случай, у его учителя есть и второй тапок… Разбудит.
-
-
24.04.2011 в 22:07Стук в окно – призрачный, как и свет луны снаружи. На лунной дорожке стоит призрак.
- Кто ты?
Произнося, уже знает, кто. И призрак кивает, улыбается: верно угадал.
- Читаешь мысли?
Призрак склоняет голову набок. Нет, он не читает. Просто – ну кому еще тут быть?
- Устраивайся поудобней. Зачем пришел?
А вот этого спрашивать не следовало. Призрак садится, удобно укладывает ногу на ногу, смотрит молча. Бессмысленно задавать вопрос, ответа на который не знаешь. Но может быть, есть какие догадки у подсознания? Та часть разума, что сейчас спит, никогда не даст этой черной яме полной неясных образов выплыть наверх, но сейчас, на грани сна, быть может, что-то и вспомнится?
Призрак глядит в окно. Лави не рассматривает его, знает, что бессмысленно. Это только тень того, что происходит днем, образ того Четырнадцатого, что живет в Аллене. Знать бы точно, что это, кто это.
- Чего ты хочешь от Аллена? От нас, - тут же поправляется Лави, и призрак поворачивает к нему свою безглазую голову. Жаль, что не рассмотреть выражения лица. Хотя – какое выражение у мысли? В лучшем случае, отблеск чувства…
Это такая техника, дать имя явлению, увидеть его во сне, задать вопросы, на которые не можешь или не хочешь наяву сформулировать ответ. Но на этот раз не работает: молчит явление, не дает никаких подсказок. Смотрит только и улыбается, улыбка белая на черном, так что даже мурашки по спине. Бояться во сне не надо, это же его сон… Лежащий на кровати в своей комнате Лави хмурится, сжимает кулаки. Но гость, не слушаясь, наклоняется, касается призрачной рукою рыжих волос.
Лави вздрагивает и просыпается.
И первое что видит перед собой – улыбку белую на черном, кривую улыбку, совсем нечеловеческую… Миг спустя понимает, что то полумесяц в проеме окна, лунный серп улыбается неспящим. Безумцам и мечтателям, и вот непутевым недоучившимся книжникам. Хмыкнув, Лави садится, прижимает рубашку к груди, морщится, слушая учащенные удары сердца. Качает головой.
В голову ему неожиданно прилетает тапок, верхняя полка скрипит, и Лави, потирая лоб, закатывает глаза, чувствуя, что учитель сейчас будет ругаться. Бесполезно спрашивать его, как он всегда узнает, чем именно занят ученик.
- Прости, старик, - бормочет он вполголоса, зная, что Панда все равно услышит, - больше не буду. Без тебя не буду, - обещает он, втягивая голову в плечи и ожидая второго тапка. На неправдивые обещания у Панды тоже нюх. Но на удивление больше ничего не происходит, Лави косится в сторону верхней полки, чешет затылок и пожимает плечами. Молчание это почти что одобрение. Во всяком случае, негласное разрешение.
И Лави ложится и закрывает глаза, полный решимости попробовать снова.
На самый худший случай, у его учителя есть и второй тапок… Разбудит.