535 Иногда мир тесен в самом приятном смысле: они здесь вдвоем, и можно быть уверенным, что никто не помешает. - Не надо говорить о том, чего не знаешь. - Что-то ты сегодня неохотно мне отвечаешь. - А я вообще с тобой говорить не хочу. - Приходится. - Точно, приходится. - А ты умнее, чем кажешься. Откуда, например, ты столько знаешь об истории Японии? - Пф. Просто читал. Некоторым стоит научиться. - Под «некоторыми» ты понимаешь меня? Кстати, у меня трефовый король, твои карты биты. Раздевайся. Канда бросает карты на стол и поднимается с пола на ноги. - Грязный шулер, - бросает он, начиная расстегивать рубашку. – Пидарюга, - добавляет, замечая, каким жадным становится взгляд Тикки. Тикки Микк смеется. Откидывается назад на спинку и скрещивает руки на груди, кладет ногу на ногу, готовясь наблюдать зрелище. Канда фыркает и отводит взгляд. На нем белая рубашка, черные брюки, с точки зрения Тикки - чудесно облегающие стройные бедра, - хвост привычно высоко завязан на затылке. Он начинает сверху, проходит ряд небольших округлых пуговиц, полупрозрачных, как перламутр, спускает ее на локти. Тикки смотрит, полузакрыв глаза. - Достаточно? – немного раздраженным голосом спрашивает Канда. Он всегда так спрашивает, Тикки к этому привык. Он качает головой, Канда морщится и расстегивает брюки. Стаскивает одну брючину, вторую, стоя, прыгая на одной ноге и ругаясь сквозь зубы, это выглядит совершенно неэротично, но Тикки все равно завороженно наблюдает. - Чтоб ты сдох, - вслух желает ему Канда, отправляя одежду к его ногам. Тикки лениво шевелит носком лакированного ботинка тонкий шелк и поблескивающий габардин, это он настоял, чтобы Канда носил такую одежду, Тикки сам выбирает ему рубашки, брюки и смокинги из необъятного шкафа в комнате Шерила. Канда не спорит. Он вообще довольно удобен в обиходе, если не делать того, что вызывает у него раздражение. Первое условие однозначно злит экзорциста. «Я не буду мешать тебе делать то, что тебе захочется, если ты будешь делать то, что захочется мне». Тикки хочет одного: его тела. Остальное его не трогает, Канда может сколько угодно бродить по застрявшему вне времени и пространства Ковчегу, вылавливать чудом уцелевших акума, искать выход наружу. Раз за разом пробуя и пробуя двери, арки и даже кроличьи норы в саду под кованой металлической оградой. Сам Тикки давно уже бросил эти попытки. Он часами просиживает в библиотеке, тянет маленькими глотками бренди из стакана, чудесный шотландский бренди, которого, кстати, осталось не так уж много. Смотрит на огонь в камине – а вот дров достаточно, в Ковчеге полно почти что настоящих лесов, и может быть, однажды они научатся гнать самогон из щепок, но пока что у Тикки достаточно выпивки, чтобы об этом не думать, - смотрит в пляшущий огонь и ни о чем не думает. Канду можно понять. Алкоголь на него не действует, его чудесное тело перерабатывает в углеводы любой яд, даже такой желанный. Жданный. Помогающий отрешится от проблем. Тикки склонен считать свое тело тоже чудесным, но этот парень… Он нечто особенное. - Ну, что теперь? Мне повернуться? Наклониться? Станцевать? - Помолчать, - мягко говорит Тикки. Голос тоже был бы красив, если бы эти не раздраженные нотки, которые придают ему немного дребезжащее звучание. Тикки снова прикладывается к стакану и думает, что стал слишком похожим на своего брата Шерила. Тот всегда был слишком аристократом. Канда хмурится, но больше ничего не говорит. Он честен – он выполняет договор.
Автор, нехорошо так обрыать - я уже губу тут раскатал! *закатывает обаратно* Тут продолжение напрашивается! Х)) Оно замечательно)) Довольный заказчик, любящий иногда переходить на Тиканду Х)
-
-
14.10.2010 в 02:10Иногда мир тесен в самом приятном смысле: они здесь вдвоем, и можно быть уверенным, что никто не помешает.
- Не надо говорить о том, чего не знаешь.
- Что-то ты сегодня неохотно мне отвечаешь.
- А я вообще с тобой говорить не хочу.
- Приходится.
- Точно, приходится.
- А ты умнее, чем кажешься. Откуда, например, ты столько знаешь об истории Японии?
- Пф. Просто читал. Некоторым стоит научиться.
- Под «некоторыми» ты понимаешь меня? Кстати, у меня трефовый король, твои карты биты. Раздевайся.
Канда бросает карты на стол и поднимается с пола на ноги.
- Грязный шулер, - бросает он, начиная расстегивать рубашку. – Пидарюга, - добавляет, замечая, каким жадным становится взгляд Тикки.
Тикки Микк смеется. Откидывается назад на спинку и скрещивает руки на груди, кладет ногу на ногу, готовясь наблюдать зрелище. Канда фыркает и отводит взгляд.
На нем белая рубашка, черные брюки, с точки зрения Тикки - чудесно облегающие стройные бедра, - хвост привычно высоко завязан на затылке. Он начинает сверху, проходит ряд небольших округлых пуговиц, полупрозрачных, как перламутр, спускает ее на локти. Тикки смотрит, полузакрыв глаза.
- Достаточно? – немного раздраженным голосом спрашивает Канда.
Он всегда так спрашивает, Тикки к этому привык.
Он качает головой, Канда морщится и расстегивает брюки. Стаскивает одну брючину, вторую, стоя, прыгая на одной ноге и ругаясь сквозь зубы, это выглядит совершенно неэротично, но Тикки все равно завороженно наблюдает.
- Чтоб ты сдох, - вслух желает ему Канда, отправляя одежду к его ногам. Тикки лениво шевелит носком лакированного ботинка тонкий шелк и поблескивающий габардин, это он настоял, чтобы Канда носил такую одежду, Тикки сам выбирает ему рубашки, брюки и смокинги из необъятного шкафа в комнате Шерила. Канда не спорит. Он вообще довольно удобен в обиходе, если не делать того, что вызывает у него раздражение.
Первое условие однозначно злит экзорциста. «Я не буду мешать тебе делать то, что тебе захочется, если ты будешь делать то, что захочется мне». Тикки хочет одного: его тела. Остальное его не трогает, Канда может сколько угодно бродить по застрявшему вне времени и пространства Ковчегу, вылавливать чудом уцелевших акума, искать выход наружу. Раз за разом пробуя и пробуя двери, арки и даже кроличьи норы в саду под кованой металлической оградой.
Сам Тикки давно уже бросил эти попытки. Он часами просиживает в библиотеке, тянет маленькими глотками бренди из стакана, чудесный шотландский бренди, которого, кстати, осталось не так уж много. Смотрит на огонь в камине – а вот дров достаточно, в Ковчеге полно почти что настоящих лесов, и может быть, однажды они научатся гнать самогон из щепок, но пока что у Тикки достаточно выпивки, чтобы об этом не думать, - смотрит в пляшущий огонь и ни о чем не думает.
Канду можно понять. Алкоголь на него не действует, его чудесное тело перерабатывает в углеводы любой яд, даже такой желанный. Жданный. Помогающий отрешится от проблем. Тикки склонен считать свое тело тоже чудесным, но этот парень… Он нечто особенное.
- Ну, что теперь? Мне повернуться? Наклониться? Станцевать?
- Помолчать, - мягко говорит Тикки.
Голос тоже был бы красив, если бы эти не раздраженные нотки, которые придают ему немного дребезжащее звучание. Тикки снова прикладывается к стакану и думает, что стал слишком похожим на своего брата Шерила.
Тот всегда был слишком аристократом.
Канда хмурится, но больше ничего не говорит. Он честен – он выполняет договор.
-
-
14.10.2010 в 11:17-
-
14.10.2010 в 11:20-
-
14.10.2010 в 19:05Оно замечательно))
Довольный заказчик, любящий иногда переходить на Тиканду Х)
-
-
14.10.2010 в 19:10автор и Канда-Лави тоже)
-
-
14.10.2010 в 19:20Большое спасибо за такое чувственное исполнение
-
-
14.10.2010 в 23:16Администрация.